Переписал старое стихотворение.

2 мая 2011 года по станции Удельная бегала взрослая собака (кобель), немецкая овчарка. Потеряла хозяина. Ей лет пять, явно домашняя, умная, несчастная. Смотреть на это было невозможно. Может быть, кто-то знает, чья это собака?

Переделал (в метро) давешнее стихотворение. Точнее, одну строчку.

Утром убирался в квартире. Подмел, помыл полы, посуду, газ. плиту.
Начал ремонт в офисе. Заплатил рабочим.
Проплатил нежданные (совсем некстати) налоги (21 тыс.).
Купили вентилятор за 1.400.
Заработали наши интернет-магазины. На сайтах Вест-Консалтинга, СП ХХI века, Читального зала, Детей Ра и Футурума. Всего пять магазинов. Наши цены ниже, чем у всех конкурентов.
Оплатил типогр. расходы за газету Поэтоград. Выйдет через неделю.
Почти завершили работу над майским номером Лит. известий. Завтра оплатим типогр. расходы.
Дети Ра (№№1-5, 2011) отправил подписчикам в Берлинскую гос. библиотеку, Амстердамскую гос. библиотеку и в университетскую библиотеку г. Тромсое (Норвегия).
Был в МИДе у В. И. М. Говорили о поэзии и о новой лит. премии.
Звонил в Фаланстер Б. К. Он сказал, чтобы я перезвонил 2 мая. Перезвоню.
Делал озеленение во дворе, на работе, убирал старые листья. Больше всего люблю физическую работу, связанную с благоустройством территории. К этому у меня подлинное (судя по откликам в ЖЖ, единственное!) призвание. И глаза немного отдохнули.

В метро и электричке писал стихи. Ничего не получилось. Только одну строчку в недавнем стихотворении поправил.
Сделал сайт Э. Сокольскому, поправили сайт С. Ос. Начал работать над сайтом М. Саввиных.
Приняли в СП одну замечательную поэтессу из Берлина. Двум графоманам отказали.
Приехали друзья из Армении. Разместил у себя.
Завтра должен доделать Лит. Известия и отдать корректору.

Господи, на что же мы тратим время?!
Мы ведь пришли сюда на пять мгновений. Порадуемся чуть-чуть и уйдем.
До свидания, до свидания.

25.04.2011 отвел душу — пилил на работе дрова. Для шашлыков. Убирал во дворе. В нашем дворе тихо, только чайки кричат и какие-то алкаши иногда забегают. Вот за ними, алкашами, и приходится убирать.
Потом приходили авторы. Несли рукописи, вступали в Союз писателей ХХI века.
В 18.00 меня наградили медалью имени А. П. Чехова приказом Министра культуры Авдеева. Вручали в галерее «Согласие» на «Октябрьском поле». Выступил с ответной речью.
Потом побежал в Булгаковский дом на презентацию книги стихов воронежца Сергея Попова, которую я выпустил. Выступил. Попов — очень хороший поэт.
Домой приехал поздно.

Вышли в свет «Дети Ра» за этот год. Это номера 1, 2, 3, 4, 5. Они поступили в Лавку Литературного института 22.04.2011.
Также в Лавку Литературного института поступил № 1, 2011 журнала «Футурум АРТ».

Михаил Михайлович Козаков был по духу и мироощущению, наверное, самым близким мне режиссером.
«Покровские ворота» и «Безымянная звезда» — это фильмы про меня. Особенно ««Безымянная звезда».
Огромное горе, что он ушел.

Иногда я сплю целый день. Как, например, сегодня, 9 апреля 2011. Ничего не хочу делать. Вдруг понимаю, насколько однообразна и даже примитивна моя суетная жизнь. А сон — это все-таки свобода, выход в иную реальность.

Когда проснулся, попытался еще написать несколько строк, хотя бы закончить строфу. Но ничего не получилось.

Забавное дело: ряд писателей, которых никто не приглашал в Союз писателей ХХI века, стали его темпераментно охаивать. Мол, мы не пойдем туда, не хотим, протестуем… Ребята, а вас никто сюда и не зовет. Может быть, они поэтому и возмущаются?

Люди устроены очень смешно. Какое бы общество мы ни строили, получается рабовладельческий строй. Это наглядно видно на примере России, да и многих других стран.
В нынешней России, где всего 10% населения занято в малом бизнесе, большинство работает на дядю, на рабовладельца. Он может их уволить, похвалить, поругать, поиметь, унизить, лишить заработка и т.д. Вместе с тем рабовладелец — тоже раб. Раб своего капитала, своего окружения, клиентов, тех же своих сотрудников-рабов, которые то и дело норовят устроить бунт (забастовку).
То есть свободных людей нет. Или их очень мало. Я тоже раб.
Эта цивилизация не может не завести в тупик.

5 апреля вышли новые номера «Крещатика» (№ 51, 2011) и «Футурума» (№ 1, 2011).
8 апреля они поступили в Лавку Литературного института.
Сегодня, 8.04.2011, отправил в печать все 5 номеров журнала «Дети Ра» за 2011 год. Через три недели будут готовы тиражи.
Опять влез в долги.

6 апреля прошел мой творческий вечер в Булгаковском доме. Пришли мои прекрасные друзья — Кирилл Ковальджи, Олег Хлебников, Таня Данильянц, Лена Зейферт, Лев Готгельф, Люба Красавина, Андрей Новиков и многие другие.
Вел вечер Андрей Коровин.
Я читал стихи, рассказики (из Дневника), отвечал на вопросы, рассказывал о СП ХХI века, об издательстве «Вест-Консалтинг», о наших журналах и газетах, о том, как меня морально пытались уничтожить на вечере журнала «Зинзивер» в Петербурге.
Москвичи меня любят больше, чем питерцы.
Олег Хлебников сказал, что у меня хорошие лирические стихи.
Лев Готгельф тоже хвалил стихи.
Я таких отзывов, честно говоря, не ожидал.
Кирилл Ковальджи сказал буквально следующее: «У Степанова есть рассказик про человека-дерево. Он и сам похож на дерево. Ветвистое, большое. Он очень разноплановый и одаренный человек. Поэт, прозаик, критик, издатель, бизнесмен, общественный деятель. Редкий человек. Его надо беречь, холить и лелеять».
Спасибо, дорогой Кирилл Владимирович. Спасибо, друзья.

7 апреля утром позвонил Сережа Мнацаканян, пригласил на презентацию альманаха «День поэзии» в ЦДЛ.
Я пришел, прочел одно короткое стихотворение. Виделся с Сережей Мнацаканяном, Аней Гедымин, Юрой Беликовым, Кириллом Владимировичем, Валерой Лобановым, Радой Полищук, Сашей Переверзиным, Сережей Зенкевичем и многими другими.
Кирилл Владимирович еще раз сказал, что мой вчерашний вечер прошел хорошо. Еще раз спасибо. А то я переживал, думал, что было неинтересно.

В Читальном зале много обновлений. Мы разместили сразу несколько номеров альманаха «Илья», болгарскую газету «Литература и общество».
Только что звонила Ира Медведева. Благодарила. Эту Иру надо благодарить за ее подвижнический труд и за первоклассные альманахи.

Открыты счета Союза писателей ХХI века — в рублях, долларах и евро. Рублевый счет уже размещен на сайте.

У моей стариной подруги Лены Саяпиной сегодня, 8.04.2011, день рождения! Дорогая Лена, сердечно тебя поздравляю! Желаю здоровья и благополучия.

Девушка из Петербурга на презентации журнала «Зинзивер», сильно волнуясь и бросая на меня испанские испепеляющие взгляды, озвучила такую славную идею:
— Нужно найти богатого человека, который бы давал нам деньги на журнал, а мы бы печатали там все, что мы хотим.
Идея очень хорошая. Мне она, разумеется, нравится. Мне еще нравятся сказки про скатерть-самобранку, ковер-самолет и т.п.

«Я числюсь в Союзе писателей ХХI века, но я в него не вхожу».

Взносы членов СП ХХI века будут целенаправленно тратиться на создание персональных веб-страниц членов Союза.
В полном соответствии с Уставом СП ХХI века, по этому поводу подписаны соответствующие Договоры с юр. лицами.
Стоимость одной веб-страницы писателя обойдется СП ХХI века в 5 тысяч рублей.
Взносы на журналы мы тратить не будем. Журналы по-прежнему я буду финансировать из собственного кармана. Надеюсь, что когда-нибудь мы все-таки получим гранты.

Взносы пенсионеров в СП ХХI века будут меньше, чем у всех остальных.
У жителей СНГ взносы будут ниже, чем у граждан других зарубежных стран.
Эти справедливые мысли прозвучали на моих встречах с писателями. Я согласен.
Скоро внесем об этом изменения на сайте СП ХХI века.

Малознакомая девушка (из писательских кругов) из Москвы пишет мне письмо:
«Здравствуй, Степушка! Как дела? Давай встретимся!»
Я отвечаю: «Привет, Ритулька…»
Она обижается: «Я не Ритулька, я Маргарита…»

Всю субботу спал. Не было сил больше ни на что.
Снилась прекрасная Люся Г-о, ущедшая навсегда 30 марта. Будто мы живем вместе, в небольшой двухкомнатной квартире. И вот ночь. Красавица Люся целует меня в губы и говорит:
— Ну что, Женек, пойдем со мной в спальню.
Я говорю:
— Нет, Люсь, я не хочу. Ложись одна. Без меня. У меня еще много работы.

Во сне с братом раздобыли винтовку. Я сдуру выстрелил и попал в воробья. Убил его.
Потом каялся, плакал, не мог долго прийти в себя.
И воробей воскрес.

Ходил по Удельной в воскресенье, бубнил себе под нос стихотворение, которое написал не сам. Не помню уже, кто автор. А строчки там такие:
«Просто жил, как люди.
Мучился, как все».

Я так давно занимаюсь бизнесом в России, что привык и готов ко всему.

То, что творит НАТО в Ливии, это обычный бандитизм в поисках дешевой нефти.

Мне жалко всех нас.

1 апреля 2011 года меня наградили медалью Правительства Москвы и Юго-Восточного административного округа «За доблестный труд».
Награду мне вручил в Префектуре ЮВАО префект В. Б. Зотов.
Получилось все это как-то неожиданно. Я даже пришел в Префектуру свитере, не помышлял ни о каких наградах. До последнего думал, что это первоапрельский розыгрыш.
Нет, не розыгрыш.

Сергей Арутюнов вступил в СП ХХI века. Заплатил взносы.
Старый друг — лучше новых двух.

Загрузил два чемодана «Зинзивера» и выехал в Питер для проведения презентации.
Плацкартный билет обошелся в 700 рублей.
Отдал О. Логош авторские экземпляры и несколько экз. для «Борея» и «Кофе и книги».
Презентация прошла необычно. Сначала авторы, как обычно, читали стихи. Потом мне задавали вопросы. Вопросы задавали минут, наверное, тридцать. Самые разные, иногда откровенно смешные. Например, одна писательница строго спросила: «Почему так получается, что редакция отправила ряд материалов в ваш адрес, а вы не напечатали?»
Ну что тут скажешь! Ре-бя-та, давайте жить дружно! Одна из обязанностей главного редактора заключается в в ы б о р е материалов. Печатать или не печатать — решает именно главный редактор. И никто другой. Увы, красивая дама, задавшая вопрос, никогда не работала в штате в редакции (об этом она сама как честный человек сообщила на презентации), поэтому просто могла не знать о существующих в прессе странных и отвратительных порядках.
Много было и других трогательных вопросов и реплик, о которых напишу как-нибудь в другой раз.
А журнал будет выходить. Я буду по-прежнему его финансировать. И петербургских авторов будем печатать активно. И редакцию будем укреплять. Об этом потом спокойно говорили с председателем редакционного совета «Зинзивера», руководителем СП СПб В. Г. Поповым. Мы с ним понимаем друг друга.

В 7 утра поехал на маршрутке в Хельсинки. Билет купил за 800 рублей. Володя меня, как обычно, проводил.
Русский пограничник спросил: «Вы когда были последний раз за границей?» Я замялся, просто забыл. Сказал почему-то, что в Румынии. Хотя я недавно был в Испании и Болгарии.
В общем, пропустили.

Читал лекцию в Хельсинкском университете на тему: «Тропы и фигуры в рассказах Льва Толстого». Лекция была длинной и занудной. Я, наверное, всех уморил, разбирая анафоры, метафоры, сравнения, эпитеты и т. п. в прозе классика.
Однако под конец лекции замечательно-дотошный и почему-то не заснувший профессор из Санкт-Петербурга Григорий Львович Тульчинский поинтересовался: «Скажите, а оксюмороны Толстой в своих произведениях употреблял? Если да, то приведите примеры!»
Я напряг свой слабый мозг и быстро ответил:
«Живой труп».
И больше вопросов не было.

Мы оказались в одном номере с Г. Л. Тульчинским. Ели, пили чай и беседовали на кухне. Часов пять, это точно. Это было какое-то огромное счастье — говорить с умным, образованным и мудрым человеком.

Замечательный Саша Вейцман из Нью-Йорка прислал письмо, сообщил, что «Слово» напечатает мои новые стихи. Честно говоря, не ожидал. Думал, откажут.
Спасибо, спасибо! И Саше, и Ларисе Шенкер!

Гуляли с Г. Л. Тульчинским по Хельсинки, я уже не фотографировал. Этот город я фотографировал много раз, не хотел повторяться.

Обедали в столовой мэрии. Рядом с нами сидел мэр. Он поел, отнес, как все, поднос на мойку. И пошел к себе в офис, на ходу уплетая булку.

В Москве был на кафедре (сравнительной поэтики) РГГУ, где пишу диссертацию. Мой научный руководитель В. И. Тюпа одобрил мою работу, внес поправки, ждет окончательную рукопись монографии.
Я сказал, что еще буду долго писать. Мне нужно примерно три года. Не хочу выдать сырой продукт. Буду делать все основательно.

Был на работе у Председателя Правления МГО СП России, моего старшего товарища В. Г. Бояринова.
Договорились, что работаем сообща, вместе, будем осуществлять совместные проекты.
Он меня многому научил и о многом просвятил.
Самое главное, что я понял: я не могу бесплатно никого принимать в СП ХХI века. Это нарушение закона. Налоговая будет считать, что я взял с них взносы. А я, дурак, почти всех принял бесплатно. Как я это привык делать. Теперь на сайте введем раздел «Официально», где четко укажем, кто заплатил взносы.
Спасибо, дорогой Владимир Георгиевич, за науку. И на мою помощь можешь всегда рассчитывать.

Цунами. Катастофы на японской АЭС.
Все не случайно.
Япония решила пересмотреть итоги Второй мировой войны.

Читал еще раз «Столик на троих», роман-катастрофу Олега Елшина, который мы издали в 2011 году.
Страшное произведение. И, кажется, пророческое. Та катастрофа, о которой писал Елшин, похоже, начинает сбываться.
Если мы все не изменимся в нравственном смысле — катастрофы будут продолжаться.

Создание Союза писателей ХХI века уже наделало много шума.
Мнения, как всегда, разделились. Очень многие поддержали Союз. Некоторые стали ругаться и задавать вопросы. А зачем этот Союз нужен? Чего добивается Степанов? Для чего он хочет всех загнать в этот Союз? Будут ли печатать в журналах и газетах Союза писателей ХХI века литераторов, не входящих в Союз? Будет ли меняться политика журналов «Дети Ра», «Зинзивер» и других изданий, которые теперь выходят под эгидой Союза?
Вопросов много.
Видимо, пришла пора мне как руководителю Союза писателей ХХI века прояснить ситуацию.
Никого в Союз мы, конечно, загонять не будем. Это невозможно по определению в демократической стране. Союз — дело добровольное. Можно вступать, а можно не вступать. Возникнет желание выйти из Союза — тоже не проблема. Все прописано в Уставе, который утвержден в Минюсте РФ. Более того, мы и не хотим, чтобы этот Союз был многочисленным. Мы хотим, чтобы в нем были только писатели с большой буквы, которых бы мы печатали и продвигали на книжно-журнальном рынке.
Уже на прошлой неделе мне пришлось, к сожалению, подписать письма с отказами…
Мы ни у кого не забираем ничьей собственности. Наоборот — отдаем. Если раньше журналы «Дети Ра», «Зинзивер», «Футурум АРТ», «Крещатик», альманах «Илья», газеты «Литературные известия», «Поэтоград» издавались Холдинговой компанией «Вест-Консалтинг», то теперь они выходят под эгидой Союза писателей ХХI века. По этому поводу подписаны соответствующие соглашения.
Холдинговая компания «Вест-Консалтинг» — частная фирма. Принадлежит она одному человеку. А Союз писателей ХХI века — организация общественная. Там несколько соучредителей и уже около семидесяти писателей.
Президента Союза избирают на пять лет. А потом будут перевыборы, и Президента могут переизбрать, а могут и указать ему на дверь.
Какие выводы? Президент Союза и Президиум должны работать так, чтобы оправдать доверие писателей, которые поддерживают организацию, в том числе — это очень важно! — именем и рублем.
Для меня огромная честь и ответственность, что в Союз вступили такие прекрасные поэты, прозаики, литературоведы, как Вероника Долина, Кирилл Ковальджи, Константин Кедров, Елена Кацюба, Сергей Бирюков, Анатолий Кудрявицкий, Максим Амелин, Дмитрий Цесельчук, Татьяна Кайсарова, Игорь Панин, Сергей Арутюнов, Юрий Беликов, Максим Лаврентьев, Татьяна Виноградова, Юрий Орлицкий, Михаил Стрельцов, Марина Саввиных, Александр Петрушкин, Юрий Милорава, Наталья Никулина, Анна Гедымин, Арсен Мирзаев, Ян Бруштейн и многие другие. Это цвет, элита русской изящной словесности. Я и раньше был счастлив печатать этих людей и писать о них, а теперь мы под эгидой Союза будем этим заниматься еще более активно. Фактически, можно уверенно сказать, что Союз уже состоялся. Нам уже есть кого печатать. Есть о ком заботиться.
А как же быть с теми талантами, которые не входят в Союз? Их тоже будем печатать, спору нет. Ни одному таланту мы не откажем. Но заботиться я обязан прежде всего о членах СП ХХI века. Союз писателей ХХI века поддерживает своих писателей, писатели — поддерживают Союз. По сути, Союз писателей ХХI века — это элитный клуб, небольшой профсоюз, помогающий (хотя бы отчасти!) одаренным авторам быть в наше жестокое капиталистическое время более востребованными в профессии. И я как руководитель организации обязан этого добиваться, потому что несу ответственность за своих подопечных. И они вправе спросить: хорошо ли я это делаю?
Изменится ли при этом политика журналов? Не сильно. Дело в том, что большинство авторов наших изданий вступило в Союз писателей ХХI века. Так что политику менять не имеет смысла. Мы как делали свое дело, так и будем его делать. Но теперь у нас появляется значительная финансовая помощь. Кстати, о финансах. Недавно мне позвонил один хороший писатель и предложил убрать с официального сайта Союза информацию о членских взносах. Мол, о деньгах лучше говорить приватно. Я так не считаю. Мы работаем открыто. Нас контролирует ревизионная комиссия, налоговая служба и т. д. 5 тысяч рублей — вступительный взнос, 1 тысяча — ежегодный. Это для жителей России. Для резидентов зарубежных стран размер взносов такой — 200 евро (вступительный) и 50 евро (ежегодный).
Для жителей СНГ вступительный взнос — 150 евро, ежегодный — 50 евро.
Для пенсионеров любой страны вступительный взнос — 2 тысячи, годовой — 1 тысяча рублей. Куда пойдут эти деньги? Деньги пойдут, прежде всего, на создание веб-страниц членам СП ХХI века, уплатившим членские взносы. Взносы на журналы мы тратить не будем. Журналы по-прежнему я буду финансировать из собственного кармана. Надеюсь, что когда-нибудь мы все-таки получим гранты.
Словом, все идет нормально. В рабочем порядке. Мы никому не обещаем золотые горы, никому не врем. Но что можем сделать — сделаем.
Отдельный разговор — журнал «Зинзивер» и газета «Литературные известия».
«Зинзивер» будет выходить под эгидой Союза писателей ХХI века и Союза писателей Санкт-Петербурга. Мы планируем значительно усилить этот журнал, привлекать в него новых авторов, печатать больше литературоведческих и критических материалов, увеличить его периодичность. Есть планы выпускать журнал не 4, а 6 раз в год.
Газета «Литературные известия» будет выходить под эгидой Союза писателей ХХI века и Союза литераторов России. Союз литераторов России планирует готовить ежемесячный разворот с произведениями своих поэтов и прозаиков.
Мы готовы к сотрудничеству и с другими творческими организациями. Лишь бы это шло на пользу писателям, на пользу делу. А вот на выяснения отношений, на разборки времени нет. Надо работать.

Лилипутин в детстве хотел стать Гулливеровым. Хотел стать сильным и важным и всеми командовать. Он вырос, и действительно стал сильным и важным и всеми начал командовать. Но Гулливеровым его почему-то никто не называл. Называли Капутиным.

Матвей Захарович Романюк копался в огороде, обрезал усы у клубники, сеял морковку и горох… И вдруг калитка распахнулась, и к нему в сад вошли четыре человека.
— Вы Романюк? — спросил самый большой дядька.
— Я, — ответил Матвей Захарович.
— А вот и нет, — парировал дядька. — Вы не Романюк, Вы Романов, потомок цесаревича Алексея.
— ?
— Да-да, не удивляйтесь, он выжил. А это (дядька полез в рюкзак) Вам корона Российской империи. Правьте!
— Правьте! — поддержали дядьку другие члены делегации.
Матвей Захарович рассмеялся и прогнал шутников. И продолжил обрезать усы у клубники, сеять морковку и горох. А когда закончил огородные дела, пошел в баню. Распарился, вышел на травку, выпил кваску и сказал:
— Ля-по-та!

Антисемит Петров не знал, что его прапрабабушка Адель Гершевна Пузыревич была еврейка. Он думал, что она была белорусска. И поэтому был антисемитом.

Чтобы понять политическую ситуацию в нынешней России, достаточно посмотреть старый детский фильм «В королевстве кривых зеркал».

Кошку Лизу некоторые люди почему-то называли Пирдой. Но кошка ни на кого не обижалась. Она обижалась только тогда, когда ей забывали дать молока.

Наташа позвонила и сказала:
— Извини, я тебе перезвоню через две минуты.
Ни через две минуты, ни через полчаса она не перезвонила. Я настойчиво звонил ей в Берлин сам, но никто не брал трубку. Я не знал, что и думать. Очень переживал. Даже давление поднялось.
Через сорок минут раздался ее звонок.
— Извини, — сказала Наташа. — Я уже уходила и не смогла тебе перезвонить.
— Ничего, ничего, — сказал я, — Все в порядке.

Обходясь общими словами, талантливый и сообразительный молодой литературный критик Иван Гарфункель писал всегда одну и ту же рецензию, только название книги заменял. Этого никто не замечал. Потому что в ХХI веке читатели уже почти ничего не читали, кроме газет и детективов. А писатели читали только о себе.

Молодой поэт Желудев написал одно стихотворение. И получил премию «Дебют». Потом издал за свой счет книгу стихов. И получил премию «Московский счет». После этого пришел в ЦДЛ, начал хвастаться перед коллегами. И получил по роже.

Поэт Васильков стихи не любил. Точнее, любил, но только свои. А поскольку работал он главным редактором в литературном журнале, то и печатал только сам себя. В каждом номере были размещены его замечательные сочинения. Редактор отдела критики Крючкотворов в каждом номере писал хвалебные статьи о стихах своего начальника, а других поэтов, понятное дело, ругал.
Все бы хорошо. Но журнал никто не покупал. Это очень удивляло поэта Василькова и редактора отдела критики Крючкотворова.

Однажды поэт Васильков и критик Крючкотворов решил издавать собственный журнал. Они долго думали, как его назвать.
— Давайте назовем его «Поэт Васильков, его друзья, жены и подруги», — предложил острый критик Крючкотворов.
— А что, я согласен, — сказал доброжелательный поэт Васильков.
Так и сделали. Но журнал не вышел. Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям посчитало название журнала слишком вызывающим и отказало в финансировании. А за свои деньги журналы издают только идиоты, к коим ни Васильков, ни Крючкотворов, конечно, не относились.

Юра Беликов прислал экспромт по поводу создания Союза писателей ХХI века.
Печатаю.

-------------------------------------------------------------------------------------------------
* «Державин» - здесь эвфемизм из «Необычного литературоведения» Сергея Наровчатова, приводившего воспоминание Пушкина о посещении лицея Гаврилой Державиным, который первое что спросил, обращаясь к швейцару: «Где, братец, здесь нужник?»