Главная страница

Раздел «Литератор»

Отзывы





Владислав Кулаков. От иронистов до «патриотов» (журнал «Знамя», № 12, 1991)   

 

    

 

 

 

От иронистов до «патриотов»

Не будет большим преувеличением сказать, что именно иронизм, нигилизм во многом определяют лицо сегодняшней поэзии. Это совершенно естественная реакция на эстетическое ханжество предыдущих десятилетий, свидетельство глубоких изменений в общественном сознании, раскрепощения духовной жизни. Раскрепощение идет не без перехлестов, не без «чернухи» и не без «порнухи», но тут уж ничего не поделаешь. И главное, не надо ничего делать, не надо бороться, довольно борьбы и руководящих указаний. Культура — система самоорганизующаяся, она сама о себе позаботится.
Вообще тут дело не в иронизме как таковом, важна общность мироощущения, мотивов «потерянного поколения», выражающихся в какой-то мере в характерном привкусе эстетического нигилизма, того самого смеха сквозь слезы. Помимо тех, о ком уже шла речь в моей статье, можно вспомнить еще немало достаточно известных поэтов, таких, как Ю. Арабова, Н. Искренно, Т. Щербину, В. Степанцова. А. Туркина, менее избалованных прессой и ТВ, но, на мой взгляд, не менее, а порой и более интересных — В. Строчкова, В. Тучкова, А. Вулыха, В. Дмитриева... В крайних своих формах эта эстетика приводит к открытому эпатажу (как у А. Туркина). Раньше эпатировали буржуа, мещанина, теперь появилась новая фигура — «совок» — тот же обыватель, только советский. «Совок» — это и «гомо советикус», определенный человеческий тип, и явление, некий менталитет, благодаря которому оказывается до сих пор жизнеспособным весь невероятный строй советской жизни. «Антисовковый» пафос — основная движущая сила иронистов.
К ироническому «полюсу» тяготеют А. Лаврин, С. Золотусский, Л. Жуков, М. Лаптев. Правда, у них уже заметно усиление лирической рефлексии личностности поэзии. Наиболее интересна, на мой взгляд, в этом плане поэзия Д. Веденяпина, Д. Новикова, В. Санчука, С. Самойленко. Сохраняя ироническую резкость и в интонации, и в языковой фактуре, их стихи приобретают уже качества лирической суггестивности за счет смелых, хотя и гармонизированных речевых ходов.
Далее в нашем условном «эстетическом спектре« идет уже чистая, беспримесная «литературная» лирика, поэзия «самовыражения», которой, как и. во все времена, более чем достаточно в общем поэтическом потоке. Но и здесь можно назвать достаточно ярких авторов — это С. Белорусец, Нина Габриэлян, Ян Шанли... Заметен, кстати говоря, приход в литературу второй «волны» «городских» поэтов, таких, как, И. Волычев, Е. Степанов, А. Пурин, С. Надеев и др. Авангард (конечно, с приставкой «пост») представлен в основном концептуализмом (есть еще попытки неофутуризма, но вряд ли он перспективен). Вообще-то концептуализм — явление 70-х годов, сугубо самиздатское (А. Монастырский, Вс. Некрасов, Д. Пригов, Л. Рубинштейн), в 80-х же он просто вошел в моду и, как говорится, во многом «вышел в тираж». Но связь с «восьмидесятниками» тут самая прямая, во всяком случае, в творчестве таких поэтов, как Т. Кибиров и М. Сухотин, сформировавшихся еще в лоне самиздата. Близок к концептуализму и Иван Ахметьев, до сих пор практически не имеющий публикаций на родине (в ФРГ в издательстве В. Казака у него недавно вышла книжка). Речевой, говорной стих Я. Сатуновского и Вс. Некрасова непосредственно отозвался в эстетике речевого фрагмента И. Ахметьева:

были попытки
которые
не получив развития
превратились в события

И. Ахметьев — один из ярких представителей той «минималистской» линии, о которой уже шла речь. Отсюда, из сегодняшней работы Вс. Некрасова, Л. Рубинштейна. И. Ахметьева, поэтов, по сути, очень близких друг другу, расходятся какие-то важные силовые линии, определяющие многое в современном самоощущении поэтического языка.
И. Ахметьев пишет преимущественно свободным стихом, но его верлибр (как и верлибр Вс. Некрасова) особенный, несколько выпадающий из общего верлибрического движения, явственно обозначившегося в последние годы. У этого «движения» есть свои мэтры — В. Вурич, В. Куприянов, вышли уже сборники и антологии свободного стиха — «Белый квадрат», «Время икс» и монументальная «Антология русского верлибра». Среди наиболее интересных верлибристов-восьмидесятников можно назвать К. Джангирова (составитель «Времени икс» и «Антологии...»), А. Тюрина, А. Макарова-Кроткова. Тут жанровый признак — не отрывок, не фрагмент, как у Ахметьева, а лирическая или сентенциозная миниатюра, достигающая порой выразительности афоризма.

в этой стране только и умеем что говорить на своем языке
(А. Макаров-Кротков)

Странным только кажется желание верлибристов как-то обособиться от всей остальной поэзии, будто свободный стих — это и на самом деле литературный жанр. Ведь не организует же никто движений ямбических или хореических!..
Концептуалисты, «иронисты», верлибристы — это «левый фланг». Далее «следует» сильный центр, а за ним, как полагается, не менее сильный (во всяком случае, в количественном отношении) фланг «правых». Эстетический консерватизм здесь счастливо сочетается с консерватизмом идеологическим. Раньше, помнится, говорили о «деревенской» поэзии, даже полемика была на тему, кто лучше — «деревенские» или «городские» (как будто и те, и другие никак не могут быть одинаково хорошими)? Теперь уже нет необходимости скрывать то, что дело тут не в деревне, вернее, не столько в деревне, сколько в «русской идее». Именно служением идее объясняется загадочная избирательность зрения критиков «патриотического» направления, их порой удручающая некомпетентность. Впрочем, «не быть сильно умным да больно грамотным» — это, как заметил Вс. Некрасов, «почетная обязанность для русского патриота». Сначала идея, а искусство потом. Ну и как всякое искусство, «заедаемое» идеологией, поэзия «патриотов» сталкивается с серьезными проблемами.
Все же оговорюсь, речь идет не просто о патриотах, а о «патриотах» в кавычках. Патриот вовсе не тот, кто кричит о патриотизме, тем более профессиональный патриотизм — вещь сомнительная. Потому что «русские — не профессия и не конфессия». — Есть такая очень точная строчка в совместном стихотворении (так уж получилось) двух русских поэтов И. Ахметьева и Вс. Некрасова.
Как бы ни был широк «эстетический спектр» новой поэзии, в любой его части можно услышать живые поэтические голоса. Крупных, значительных поэтических событий по-прежнему немного (наверное, странно было бы, если бы было иначе), но сама атмосфера, культурная среда, думаю, вполне жизнеспособна. Литература перестала быть государственным делом, но от этого она не перестала быть делом общественным. Повторюсь: лирика — это то, что требуется доказать, и представители новой поэзии не самообольщаются. Но лирика — это и то, что просто требуется, требуется всем нам и, значит, появится.

Р. S. Пока статья готовилась к печати, произошли всем известные события 19 августа. «Невероятный строй советской жизни», о котором говорится в статье еще в настоящем времени, наконец-то перешел в область времени прошедшего. Но я не стал менять грамматические формы. Я писал статью о поэзии эпохи перестройки, не зная, что эта эпоха вот-вот закончится. «Перестройка» действительно целиком осталась в минувшем десятилетии, которое по-настоящему завершилось только сейчас, в августе минувшего года. И там, где два месяца назад я ставил многоточие, сама история, похоже, поставила жирную точку.

Владислав КУЛАКОВ