|
ПОДДАННЫЙ
ГОСУАРСТВА ЛЮБВИ
У моего друга Жени
Степанова быстрая похдка. Поспеть за ним даже мне вовсе непросто. И
живет он в каком-то нереальном сумасшедшем ритме, в каком-то непривычном
пространстве. То в Москве, то в Париже, то в деревне под Тамбовом, то
в Нью-Йорке, меняя города и страны легко, как перчатки. И при этом умудряясь
вести множество персональных рубрик в различных российских изданиях,
выпуская одну за одной поэтические, прозаические и журналистские книги.
Всего навыпускал около десятка. И это еще не все. Помните замечательное
стихотворение Юнны Мориц «Хорошо быть молодым»? Есть в нем и такое определение
молодости — «Вечно повод подавать раздувалам жарких сплетен». Это и
о Жене тоже (ему 28 лет). Ибо все, что с ним происходит, — на виду.
Да и скрывать он ничего не может.
Знаю Степанова много лет, а потому кожей ощущаю, как ему бывает смертельно
тяжко, когда он не увлечен, не захвачен новой страстью. Тогда он еле-еле
волочит ноги, может пить водку стаканами и при этом тупо рассуждать
о всемирном катаклизме и т.д. Но наступает очередная влюбленность, и
все сразу же меняется. Он моментально оживает, начинает раздавать первому
встречному все, что только имеет, весь светится, излучая какую-то неземную
энергию...
Однажды импульсивный Степанов исчез из редакционно-журналистского мира
примерно на год. Практически не выходил из дома. У него была тяжелая
личная драма. Как спасти друга, я не знал. А спасла его СУДЬБА. Недавно
он приехал из Нью-Йорка совершенно другим — счастливым! — человеком.
Ох уж этот проказник Амур (не путать с рекой в Сибири).
Перед тем, как снова уехать — на сей раз в Швейцарию, где Степанов учится
в Женевском институте религии, — Женя принес нам новые стихи. Почитаем
их.
Владимир
РУГА
ВЕРА
Ты жертвенна в любви.
И жертвенна по сути.
И жертвенная у тебя стезя.
Я думал: я учусь в Женевском институте
Религии. АН нет — учусь лишь у тебя!
Отдать-отдать-отдать — вот что теперь умею,
С последнею рубахой расстаться буду рад.
...Ты у меня в груди — вот что теперь имею.
И дочушка — в груди. Я — как никто — богат!
* * *
Ты
Ночь
Дождь
Манхэттен
Мы идем в обнимку
домой.
О господи! За что мне грешному
такое счастье.
* * *
Вера — Эрос — Нью-Йорк
— начинается новая эра
В бренной жизни моей? Начинается эра любви?
Так бывает еще? Абсолютная женщина — Вера —
Вера в небо — и ночь — и квартира — земная?
Так бывает еще? Или все это вижу во сне я,
Или просто схожу — глюки, дивные глюки! — с ума?
Я — ответа на этот смертельный вопрос не имея —
Умоляю: «Волшебница Вера, ответь мне сама!»
|